Литературный журнал

***
Бывают такие месяцы на периферии лета,
Когда вершины тают от удовольствия.
Когда рой галок мешает уснуть,
А певчие птицы сбивают дыхание своим полусвистом.

Тёплый сентябрь или апрель –
Как абрикос, согревший ладонь.


Его сочное эхо слышится отовсюду. 

***
Я не знал, что это случится
Так обыденно быстро.
Шёл на обычное в целом свидание.
Ты никуда не ходила.
Решила прийти.

Тебя нельзя перебить –
Как резиновую дубинку.
Тебе так идёт твоё имя,
А ты всё канючишь: другое, другое,
Моё с мягким знаком,
Без всякого "и".
Зачем тебе имя царицы,
Запертой в монастыре,
Нежная кличка –
В честь морских свинок.

У тебя в руках вечная женственность,
Камень и ключ,
Христианская церковь
И внутренняя мечеть.
Нет ничего слаще
Этого имени,
Ласковой мудрости.
Я бы так назвал дочь.

Твое имя я скоро
Сделал своим –
Но был, как дурак,
Горячий и глупый,
Обогнал сам себя.
Когда кто-то странный
Становится близким,
Катаешься в парке
На старых качелях,
Ждёшь встречного чувства –
Пугаешь напором,
Нелепыми жестами.

Ты была, как струна,
Как высокая нота,
Гибкая, беглая.
Не доверяла,
Ожидала подвоха.
Это твоё и мое
Самоисполняющееся
Пророчество:
Актеон поджидает богиню
И превращается в лань.

***
Фото – квадрат момента
Первого января.
Точность абонемента,
Купол из янтаря.

Балтики море блещет.
Холоду не цвести.
Боль сохраняет вещи
И не даёт уйти.

***
Эта капсула вновь распаялась.
И все вывалилось наружу.
И все захватило:
Каждое чувство и каждую поступь.
Луч – как прожектор.
Самое сильное – это желание
Больше не быть.

***
Когда я забываю
Все те ругательства, что я писал,
Чтобы причинить боль,
Остаётся чистое и беспримесное,
Хрустальное чувство,
Уходящее в центр земли.

Остаётся белый пион
Линия твоего плеча
Запах первого этажа
Дорога и склоны холма
Сладко-убийственный голос
Вкус последнего счастья.