Литературный журнал
№23
июЛ
июЛ
Литературный журнал
№23
июЛ
июЛ
Полина Нурлигареева - Шоколадные обои
Полина Нурлигареева — родилась в 1987 г. в Москве. Окончила Институт Журналистики и Литературного Творчества по специализации «художественная критика». Училась у таких известных литераторов как Бежин Леонид Евгеньевич, Аннинский Лев Александрович, Волгин Игорь Леонидович и Евсеев Борис Тимофеевич. Работает в проекте «Московское долголетие» по направлению «Литературное мастерство».
От шоколада во рту остаётся сладость — сначала приятная, потом больше тянучая, чем сладкая.
Растик спешно сминает обёртку, оглядывается: куда бы запихать, чтобы взрослые не заметили? Но пакетов из-под кефира возле раковины сегодня нет. Придётся открыть дверь под раковиной, залезть туда, запихнуть блестящий фантик в груды пахнущего… Поглубже запихнуть, чтобы мама не заметила: шоколад-то Растику нельзя. От шоколада сыпь и зубы болеть будут… Странно: как это зубы могут болеть?
Кусочек фольги маленький, но такой блестящий! Мальчик вроде и сунул его под чёрный пакет, а фольга всё равно видна. В картофельные очистки его что ли? Но тогда надо будет руки под краном помыть и с мылом обязательно.
А жалко обёртку выкидывать: красивая она. Может, вытащить, разгладить, спрятать в коробку к другим фантикам? Растику их дядя Гоша даёт: дяде Гоше-то конфеты можно. Они сидят с мамой за столом, пьют чай: дядя Гоша — с конфетами, мама — просто. А Растик сидит рядом на табуретке и пьёт кефир. Ему только кефир можно и печенье. И ещё козинаки иногда, когда бабушка приезжает. Так что он сидит на табуретке рядом со взрослыми, пьёт кефир и фольгу разглаживает. У него много фольги накопилось: бабушка говорит, впору комнату обклеивать. Бабушка, наверное, права. Только Растик не видел никогда комнаты, сплошь обклеенной фольгой. И даже комнаты, сплошь обклеенной фантиками с ласточками, никогда не видел. Какие там должны быть стены? Наверное, сплошь из настоящего шоколада!
Встав вплотную к мусорному ведру, мальчик всё-таки пытается утопить блестящий комочек поглубже. Старый рис, картофельные очистки… Касаться неприятно: они ещё и мокрые, как будто глина на ботинке или когда палец поранишь… И вдруг Растик забывает обо всём: и об очистках, и о фольге, и о том, что надо руки помыть…
— Мама, мама, я нашёл книжку! Мама, а почему в ведре книжка?
Из комнаты отвечают глухо и не сразу:
— Чего? Какая ещё?..
На порог кухни ступает женщина средних лет. Круглое лицо некрасиво: может из-за сыпи или оттого, что зубы плохие?
— Книжка! Та самая, которую папа подарил!
Ничего не сказав, женщина забирает книгу из рук сына.
— Мама, но почему?
Хлопает входная дверь. Потом крышка мусоропровода.
Растик спешно сминает обёртку, оглядывается: куда бы запихать, чтобы взрослые не заметили? Но пакетов из-под кефира возле раковины сегодня нет. Придётся открыть дверь под раковиной, залезть туда, запихнуть блестящий фантик в груды пахнущего… Поглубже запихнуть, чтобы мама не заметила: шоколад-то Растику нельзя. От шоколада сыпь и зубы болеть будут… Странно: как это зубы могут болеть?
Кусочек фольги маленький, но такой блестящий! Мальчик вроде и сунул его под чёрный пакет, а фольга всё равно видна. В картофельные очистки его что ли? Но тогда надо будет руки под краном помыть и с мылом обязательно.
А жалко обёртку выкидывать: красивая она. Может, вытащить, разгладить, спрятать в коробку к другим фантикам? Растику их дядя Гоша даёт: дяде Гоше-то конфеты можно. Они сидят с мамой за столом, пьют чай: дядя Гоша — с конфетами, мама — просто. А Растик сидит рядом на табуретке и пьёт кефир. Ему только кефир можно и печенье. И ещё козинаки иногда, когда бабушка приезжает. Так что он сидит на табуретке рядом со взрослыми, пьёт кефир и фольгу разглаживает. У него много фольги накопилось: бабушка говорит, впору комнату обклеивать. Бабушка, наверное, права. Только Растик не видел никогда комнаты, сплошь обклеенной фольгой. И даже комнаты, сплошь обклеенной фантиками с ласточками, никогда не видел. Какие там должны быть стены? Наверное, сплошь из настоящего шоколада!
Встав вплотную к мусорному ведру, мальчик всё-таки пытается утопить блестящий комочек поглубже. Старый рис, картофельные очистки… Касаться неприятно: они ещё и мокрые, как будто глина на ботинке или когда палец поранишь… И вдруг Растик забывает обо всём: и об очистках, и о фольге, и о том, что надо руки помыть…
— Мама, мама, я нашёл книжку! Мама, а почему в ведре книжка?
Из комнаты отвечают глухо и не сразу:
— Чего? Какая ещё?..
На порог кухни ступает женщина средних лет. Круглое лицо некрасиво: может из-за сыпи или оттого, что зубы плохие?
— Книжка! Та самая, которую папа подарил!
Ничего не сказав, женщина забирает книгу из рук сына.
— Мама, но почему?
Хлопает входная дверь. Потом крышка мусоропровода.